Косметологические процедуры становятся все многообразнее и, соответственно, востребованнее. Постоянно появляются новые услуги, инновационные технологии. О том, чем могут удивить медицинские клиники косметологии «Гелиосити» и «Клиника лечения и пересадки волос Айгуль Ибатуллиной». Мы пообщались с их основательницей – врачом-косметологом, кандидатом медицинских наук, президентом Ассоциации трихологов и специалистов дизайна волос Башкортостана, членом Международного общества трихоскопии Айгуль Ришатовной Ибатуллиной.
– Как начался ваш путь в косметологию?
– Еще во время учебы в аспирантуре я поняла, что по первой специальности – кардиология и ультразвуковая диагностика – я работать не хочу. А вот практика массажа лица и углубление в дерматологию мне понравилось. Поэтому для начала я устроилась просто косметистом в салон красоты. Я окунулась в этот мир, где ты делаешь клиенту красоту и получаешь от этого настоящее удовольствие, и поняла, что это именно то, что мне нужно. Я отучилась в МАПО в Санкт-Петербурге и стала врачом-косметологом. После окончания аспирантуры я не осталась на кафедре, а начала работать.
Первая моя работа была в фитнес-клубе World Class, я была там первым косметологом, когда он открылся. Но я постоянно увлекалась чем-то новым. Когда заинтересовалась инъекционной косметологией, отправилась учиться в Испанию, затем – во Францию. Позже переключилась на контурную пластику, и уже в 2006 году я стала тренером по контурной пластике в швейцарской компании и преподавала, потому что преподавать я очень любила. С 2016 года я стала тренером по ботулинотерапии. Часто меня приглашают и на тренерство по нитям.
Наша с мужем первая клиника, которую мы открыли в 2009 году, называлась «Клиника косметологии и восстановительной медицины». Уже тогда у нас принимали 11 специалистов, которые могут обеспечить «анти-эйдж»: терапевт, гинеколог, эндокринолог и т.д. Это могло быть ведение пациентов с акне, грамотное снижение веса, комплексные процедуры по омоложению женского организма. И все это было в 2009 году, когда про антивозрастную косметологию никто вообще не задумывался.
– Насколько современно оснащена ваша клиника?
Я «аппаратчица» с большим опытом, поэтому у нас в клинике представлен самый широкий спектр аппаратов. Нет такой клиники, где было бы больше аппаратов, чем у нас.
У меня у первой в Уфе появился аппарат фототерапии. Это был достаточно болезненный аппарат, но результат он обеспечивал хороший, для нашего города это была инновация. Постепенно технологии развивались, и у нас появился Palomar – самый крутой лазерный аппарат в России на тот период. Многие клиенты до сих пор вспоминают этот аппарат с теплотой. Наша клиника обеспечена всеми технологиями, которые на сегодняшний день существуют и зарегистрированы в России. Например, из числа самых классных – аппарат для микромассажа тканей Icoone для восстановления после родов, травм, для лечения целлюлита и т.д. Часть аппаратов – российского производства Capello. Это лазерные технологии, которые шикарно работают, и я сама была у истоков производства этих аппаратов: сама разрабатывала для производителей параметры, которые мне нужны, и, конечно, я ими очень довольна.
Недавно мы приобрели Morpheus 8 — это израильский аппарат для проведения самой современной процедуры игольчатого (фракционного) радиоволнового RF лифтинга. Волшебная процедура, которая может и сосуды закрыть, и жировые пакеты подтопить, и кожу улучшить, и убрать мелкие морщины, поры. Может подтянуть лицо, собрать живот, поставить на место брови, улучшить овал лица. Он есть во многих клиниках, но мы обучались работать на нем по новейшим нестандартным технологиям. Я работаю в аппаратной косметологии с 2006 года, и за это время она очень изменилась. Потому что я считаю, что сама по себе травма не является омолаживающей, здесь ключевыми являются восстановительные процедуры. Поэтому мы ведем пациента по нашим особым протоколам. Мы соединяем аппаратные технологии так, чтобы они усиливали друг друга. Поэтому любая наша процедура во много раз эффективнее, при этом менее болезненна и травматична, и нежелательные побочные эффекты сводятся к минимуму.
Мы всегда следим за новинками в мире. На подходе у нас уже новые аппараты.
Все, что мы делаем в аппаратной косметологии, крутится не вокруг аппарата, а вокруг пациента. Перед тем, как сделать любую процедуру, мы смотрим анализы крови, назначаем все необходимое для усиления синтеза коллагена. Это позволяет усилить эффективность процедур.
– Когда среди услуг клиники появилась трихология?
– В трихологии я с 2009 года. В тот период после вторых родов у меня начали сильно выпадать волосы. Ни мезотерапия, ни плазмотерапия не помогали. Поэтому я поехала учиться на трихолога и выяснила, что у меня андрогенетическое выпадение волос, которое инъекционным методом не лечится. Постепенно погружаясь в знания о волосах, в 2018 году я съездила на мировой конгресс по трихологии и начала учиться уже у мировых экспертов.
– Так появилась услуга по пересадке волос?
– Да. Когда я поняла, что я делаю для пациентов все, но все равно андрогенетическое выпадение требует пересадки волос, я начала искать, где этому можно научиться. Первое – это Турция, но мне не нравились турецкие передние линии, которые выглядят некрасиво и неестественно. А у меня опытный взгляд на естественность: когда я делаю человеку филлеры, никто не понимает, что произошло косметологическое вмешательство – просто лицо свежеет. Когда я делаю ботулинотерапию, я оставляю пациенту естественную мимику, при этом лицо перестает оплывать и его черты становятся правильными и красивым. Так же и здесь: заинтересовавшись пересадкой, я стала искать специалиста, который мог бы научить красивым пересадкам волос. Я нашла его в Ирландии и проучилась у него, но не прекратила обучение: посещала мировые конгрессы, международную школу трихологии, училась у Антонеллы Тости, отучилась в американской и азиатской школах.
Пересадкой волос мы занимаемся 4 года – обучались в 2020-ом году. Я поняла, что это одно из направлений, которые я готова развивать, поэтому мы открыли новую клинику в 2023 году.
– Как проходит процедура пересадки волос?
Мы пересаживаем волосы графтами по 2-4 волоска. Это безоперационная методика FUE (Follicular Unit Extraction), которая без разрезов позволяет добиться очень хорошего эффекта. И реабилитация значительно сокращается: не нужно ждать, пока заживут большие рубцы – мыть голову можно уже через 2-3 дня. Нет кровотечений, рисков некроза, повреждения нервных окончаний, нагноения. Процедура амбулаторная, не требует наркоза, все обезболивается под местной анестезией. Это кропотливый труд. Но он мне нравится.
– В чем преимущества вашей клиники лечения и пересадки волос?
Я собрала всевозможные инструменты и технологии. Только для пересадки волос у нас используются 4 разные машинки. Они делают рубцы в два раза меньше, чем стандартные турецкие инструменты. Поэтому донорская зона не остается с проплешинами. У нас потрясающая команда, которая прошла отличное обучение, я в них абсолютно уверена – они прошли огонь, воду и медные трубы.
Я оцениваю пациента не с точки зрения того, сколько волос мы ему пересадим, а с той, как сделать это красиво. К нам сейчас приходят пациенты переделывать линии роста волос, которые говорят: я уже один раз сделал дешево, теперь я хочу, чтобы мне сделали хорошо. Если человек хочет получить хороший результат, он будет искать примеры работ, которые ему нравятся. Больше половины наших пациентов пришли по рекомендации, и не потому, что мы платим за эти рекомендации или как-то иначе их стимулируем – просто пациент делится со своими близкими.
Высший комплимент от клиента: «Мои друзья удивляются: ‘’У тебя выросли волосы!’’. Не ‘’ты сделал пересадку волос’’, а как будто они сами выросли. Они видят меня в молодости: когда я был молодым, у меня вот такие же волосы были».
Еще одна важная особенность нашей клиники – мы делаем диагностику перед тем, как сделать пересадку. Потому что некоторым людям нельзя пересаживать волосы без предварительного лечения. Это пациенты с декальвирующим фолликулитом, с псориазом, с воспалительными заболеваниями скальпа, у которых донорская зона слишком маленькая. Поэтому мы делаем бесплатные онлайн-консультации с клиентами, и если меня что-то настораживает, я прошу выслать трихоскопию либо приехать к нам. Больше 60% – это пациенты из других регионов, потому что мы посещаем разные врачебные конференции, и нам клиентов присылают врачи, которые потом ведут этих пациентов. Пациентам у нас предлагаются очень хорошие условия: отдельные палаты, где можно отдохнуть, помощь в съеме квартиры или бронировании номера, если пациент иногородний.
– Что происходит после процедуры по пересадке волос?
Самое главное – правильная реабилитация. Я первая внедрила ее в область трихологии, потому что до сих пор о ней почему-то никто не задумывался – заживет как заживет. И пациенты долго ходят с покраснениями, может начаться фолликулит. В прошлом году на международном конгрессе я делала доклад о нежелательных явлениях после пересадки волос. И мировая статистика говорит о том, что этих нежелательных явлений много. Поэтому мы разработали методику противовоспалительной и восстанавливающей терапии, которую мы делаем сразу после пересадки в течение 3-7 дней. И уже после нескольких дней после пересадки у наших пациентов нет абсолютно никаких покраснений, кожа головы благополучно заживает, и все это обеспечивает очень хорошую приживаемость графтов (лоскут кожи с 1-4 волосяными фолликулами).
Еще одно наше преимущество – мы продолжаем наблюдать пациентов после операции. Они приезжают к нам раз в месяц либо звонят, присылают фотографии. Потому что без ухода волосы постепенно редеют и результат пересадки через два года будет гораздо хуже. А мы назначаем послеоперационное лечение, подробно расписанное на год. Оно недорогое, домашнее и результативное. Никаких повторных операций не нужно. У нас есть пациенты, которые сделали пересадку в других клиниках, и теперь ходят к нам долечиваться.
Я в любом случаю убеждаю людей лечить волосы: не потому что приживаемость графтов плохая, а потому что здоровье своих волос обязательно нужно поддерживать. Ведь мы не просто хирурги по пересадке волос, мы еще и трихологи: мы ведем наших пациентов, мы знаем все заболевания волос. Поэтому к нам приходить безопасно: мы знаем, что делать, если вдруг появятся какие-нибудь нежелательные явления и мы знаем, как подготовить пациента к пересадке волос.
Я считаю, что вне зависимости от того, решился клиент на процедуру или еще думает, я должна рассказать ему про пересадку. Потому что рекламные слоганы зачастую не соответствуют действительно, а клиент должен знать правду.
– Расскажите о вашей научной деятельности и обучающих программах.
– Мы действительно не только занимаемся пересадками, но и обучаем врачей из других городов, в том числе и из Москвы. У нас есть предложение открыть филиал клиники в Москве. Мы делаем обучающие программы – есть школа косметологии и трихологии Айгуль Ибатуллиной. Мы выдаем документы установленного образца. Я веду и большие семинары, и индивидуальное обучение.
Также мы стараемся расширять кругозор российских специалистов, поэтому организовали огромную всероссийскую онлайн-конференцию для врачей всех специальностей о трихологии как о науке и о последних трендах в косметологии.
– Что за направление «Санаторий в городе»
– Я сама – очень работающая женщина, и я понимаю, что мне нужна быстрая и качественная технология восстановления. Поэтому мы ее разработали. В нее входит система питания для энергии, дополнительным эффектом от которой становится снижение веса и исчезновение целлюлита. Но главное – человек глобально молодеет, так как наша система питания сохраняет в норме гормональный уровень. Также у нас есть студия йоги, где пациенты могут освоить комплекс и дыхательные практики, которые затем можно делать дома. Еще у нас есть отделение талассотерапии, которая также способствует глобальному омоложению организма.
Это тот образ жизни, к которому я стремлюсь и к которому стремятся мои пациенты, которые уважительно относятся к собственному телу, собственной энергии. Которые хотят не только выглядеть молодо, но и чувствовать себя молодо. И даже при напряженной работе позволяют своему организму восстанавливать силы. Для этого нам нужны питание, сон, хорошая физическая нагрузка и восстанавливающие процедуры. Для этого мы со всего мира собрали все, что нужно: талассотерапию из Франции, карбокситерапию из Чехии, лазер «Айкун» из Италии и многое другое.
Идея у нас очень амбициозная: мы хотим сделать медицинский туризм не из России, а в Россию. К нам уже сейчас приезжают из разных регионов: Москва, Питер, Красноярск, Ульяновск, сейчас Казахстан хочет приехать. На Урале мы самый большой и мощный центр по лечению и пересадке волос.
– Как вы все успеваете?
Во-первых, у меня есть помощники. Во-вторых, есть приоритетные задачи, которые должна выполнить именно я. О тайм-менеджменте говорить бесполезно – все успеть невозможно. Когда меня пригласили выступить на бизнес-форуме и меня спрашивали, как выстроить колесо баланса, я ответила, что его просто не существует. Нужно просто научиться организовывать процессы.
Есть стереотипы о том, какой должна быть хорошая мама. Для меня хорошая мама – это та, у которой хорошие дети. Мой муж тоже врач, хирург с большой буквы. И мы оба пропадаем на работе, но при этом наши дети совершенно самостоятельные. Все, что мы можем сделать для их комфорта, мы делаем. Также растить детей очень помогли родители. Я все равно переживала, что мы с мужем пропадаем на работе и нас часто нет рядом с детьми, но они понимают, как важна для нас работа. Они ценят, что мы научили их быть самостоятельными. Для меня это и есть формула идеальной семьи.
Нет идеи все успеть, есть идея расставить приоритеты. И прекрасно, если они совпадают с приоритетами близких людей.